"Эта работа - моя последняя возможность хоть кем-то стать." "Этот человек - мой последний шанс на нормальную семейную жизнь." И мучаются такие люди на нелюбимой работе или с нелюбимым человеком и успокаивают себя: стерпится-слюбится, сработается-сладится. Это проще, чем снова бросаться в неопределенность, тут вам не Лермонтовский мятежный парус, просящий бури. И вот выходит он или она с поезда на богом забытой станции под названием "последний шанс", а мимо проносятся составы и в окнах мелькают люди, у которых в глазах светится надежда. А твой удел - вот этот вот незамысловатый перрон, в чем-то даже привлекательный и успокаивающий, но при этом любезно намекающий на то, что ты здесь застрял до конца жизни. И много их тут таких застрявших, все через силу друг другу улыбаются, делают вид, что всё замечательно, делятся историями, ставят лайки, пишут комментарии, но порой нет-нет да и глянут на остановившийся на мгновение поезд, да так тоскливо поглядят, с такой ностальгией во взгляде, что решившийся было как-то мимоходом выйти на этой станции, постоит в раздумье на последней ступеньке, помнется в нерешительности, да и повернет обратно с тихим вздохом облегчения.
Ну и совсем уж редко происходит вопиюще неслыханное: кто-то возьмет, да и запрыгнет в последний вагон уходящего поезда и даже взгляда прощального не бросит. Покачают люди головами, пообсуждают, а его или ее уже и след простыл. И будет ехать такой человек дальше, и вновь засветятся надежда и вера в его глазах. И, кто знает, сколько еще будет на его пути таких промежуточных станций и полустанков, но он уже не остановится, пока не найдет ту самую, на которой выйдет и уже ни разу не оглянется на отъезжающий поезд. А перед ним будет теплое бирюзовое море и яркое ласковое солнце, а рядом она: та, с которой он был всю жизнь связан незримыми нитями. И какие-бы расстояния их до этого не разделяли, но он всегда грустил, когда ей где-то там, за тридевять земель, было грустно и улыбался, когда ей было хорошо. А сейчас они, взявшись за руки, просто идут по берегу моря, и, если вдруг становится тяжело, он несет ее на руках. А где-то там у самого горизонта виднеется тоненькая ниточка уходящего вдаль поезда.
